Неточные совпадения
Верите ли,
господа, не то, не то меня мучило больше всего в эту ночь, что я старика слугу убил и что грозила Сибирь, и еще когда? — когда увенчалась любовь моя и небо
открылось мне снова!
— Ничего; потерпят. Сейчас же пойду и распоряжусь. Ты, я слышала, за старым
барином посылал;
открыться, что ли, ты ему хотел?
Старуха сдалась, потому что на Фотьянке деньги стоили дорого. Ястребов действительно дал пятнадцать рублей в месяц да еще сказал, что будет жить только наездом. Приехал Ястребов на тройке в своем тарантасе и произвел на всю Фотьянку большое впечатление, точно этим приездом
открывалась в истории кондового варнацкого гнезда новая эра. Держал себя Ястребов настоящим
барином и сыпал деньгами направо и налево.
— Вот как этакое-то дело со мной сделалось, и стали мы приступать к Манефе Ивановне, чтоб перед родителем
открыться."А что, говорит, разве уж к концу дело пришло?"И заместо того чтоб перед родителем меня заступить и осторожненько ему рассказать, что вот
господин хороший и поправить свой грех желает, она все, сударь, против стыда и совести сделала.
— Все это вздор и со временем поправится, но тут такого рода обстоятельство
открывается… — начал князь каким-то протяжным тоном, —
господин этот выведен в люди и держится теперь решительно по милости своей жены…
— Более сорока лет живу я теперь на свете и что же вижу, что выдвигается вперед: труд ли почтенный, дарованье ли блестящее, ум ли большой? Ничуть не бывало! Какая-нибудь выгодная наружность, случайность породы или, наконец, деньги. Я избрал последнее: отвратительнейшим образом продал себя в женитьбе и сделался миллионером. Тогда сразу горизонт прояснился и дорога всюду
открылась.
Господа, которые очей своих не хотели низвести до меня, очутились у ног моих!..
— Почти, — произнес с усмешкой частный пристав, — и чтобы оправдать полицию, я должен начать издалека, — года два тому назад в Лефортовской части устроился и существовал так называемый Евин клуб, куда, понимаете, не мужчины приглашали дам, а дамы мужчин, которые им нравились; клуб этот, однако, по предписанию из Петербурга, был закрыт; но на днях
господин Тулузов в прошении своем объяснил, что Евин клуб снова
открылся.
— Если графу так угодно понимать и принимать дворян, то я повинуюсь тому, — проговорил он, — но во всяком случае прошу вас передать графу, что я приезжал к нему не с каким-нибудь пустым, светским визитом, а по весьма серьезному делу: сегодня мною получено от моего управляющего письмо, которым он мне доносит, что в одном из имений моих какой-то чиновник
господина ревизующего сенатора делал дознание о моих злоупотреблениях, как помещика, — дознание, по которому ничего не
открылось.
Таков неумолимый закон судеб! Как часто человек, в пылу непредусмотрительной гордыни, сулит содрать шкуру со всего живущего — и вдруг —
открывается трап, и он сам проваливается в преисподнюю… Из ликующего делается стенящим, — а те, которые вчера ожидали содрания кожи, внезапно расправляют крылья и начинают дразниться: что, взял? гриб съел! Ах,
господа,
господа! а что, ежели…
С первых слов обман
открылся, и дрожащие от страха Мазан и Танайченок повалились
барину в ноги, и что ж, вы думаете, сделал дедушка?..
Он давно порывался исполнить свое обещание и
открылся в этом Упадышевскому, но тот постоянно его удерживал; теперь же он решился действовать, не спрашиваясь никого: один из грамотных дядек написал ему письмо, в котором без всякой осторожности и даже несправедливо, он извещал, что молодой
барин болен падучею болезнию и что его отдали в больницу.
— Здравствуйте, domine! — весело отозвался
господин в осеннем пальто и как-то на отлет приподнял свою широкополую шляпу, причем
открылся громадный выпуклый лоб и широкая лысина во всю голову.
Заключил же он тем, что
открылся вполне
господину Голядкину и признался, что ему не только нечем покамест жить и прилично устроиться, но и обмундироваться-то как следует не на что; что вот, включил он, даже на сапожишки не мог сколотиться и что вицмундир взят им у кого-то на подержание на малое время.
«Эх,
господин, — сказал он мне сурово, когда среди ямщиков начался тот говор, которым
открывается обыкновенно обсуждение мирского дела на сходе. — Совесть у тебя есть, а ума мало… Без денег-то бы, пожалуй, лучше было… Я уж хотел объявить наряд… Теперь пойдет „склёка“.
Без
господ крестьянам по крайней мере
открывалась свобода брести куда глаза глядят и просить милостыню под чужими окнами.
— Я говорю это с полным убеждением… Я тебе говорю серьезно… Ты знаешь меня довольно… Я не буду шутить там, где идет дело о сыне моего старого друга. У тебя, повторяю, необыкновенный сын… На двенадцатом году он знает более, нежели многие из наших генералов… На нем почивает благословение твоего крестного отца — бессмертного Петра, которого
Господь Бог сотворил нарочно для пересоздания России… В твоем сыне Александре так же
открылся гений, как и в младенце Петре…